Писателя Льва Толстого всегда волновали проблемы воспитания и образования детей. В 1859 году 30-летний отставной поручик и успешный писатель открыл собственную бесплатную школу для крестьянских детей, долгое время единственную в уезде. Она располагалась во флигеле рядом с домом Толстого. Школа стала для него "поэтическим, прелестным делом, от которого нельзя оторваться".

Яснополянская школа была совсем не похожа ни на редкие унылые казенные училища, ни на домашние школы крестьян, где детей обучали отставные солдаты и дьячки. По сути, это была первая в стране частная экспериментальная школа. Никаких побоев, звонков на урок, бездумных заучиваний, ответов у доски и оценок. Ученикам позволялось приходить и уходить по желанию, уроков на дом не задавали, работа в классе проходила без специальных учебных пособий.
Мужики поначалу отнеслись к учению без порки с недоверием, но Толстой сумел убедить родителей, что учиться можно и сознательно. Скоро в две учебные комнаты флигеля набивалось до 70 разновозрастных крестьянских детей. Результат - "при совершенном отсутствии дисциплины ни один и ни одна не были наказаны. Никогда лени, грубости, глупой шутки, неприличного слова...".

Граф Толстой сформулировал и воплотил ее ключевой принцип: школа должна подстраиваться под ребенка, а не наоборот. Яснополянская, а позже еще 20 школ в уезде, открытых писателем по ее подобию, были построены на принципах, противоположных господствующей системе образования, воспринимавшей детей "как дисциплинированную роту солдат, которой нынче командует один, завтра - другой поручик".
В школе велось обучение по 12 разным предметам - арифметике, чтению, географии, рисованию, пению и другим. Сам писатель вел, в основном, математику, физику и историю. Уроки начинались в 8-9 утра и длились до 15-16 часов с перерывом на обед. Порядки в учебном заведении были довольно лояльными: за прогулы никто не наказывал, за неуспеваемость не ругали, домашних заданий и вовсе не было, а в классе каждый мог сесть на любое место. «Образование на деле и в книге не может быть насильственно и должно доставлять наслаждение учащимся, - объяснял это Толстой. - Вернейший признак действительности и верности пути образования есть удовольствие, с которым оно воспринимается».

В свободные от уроков часы Толстой ходил с детьми на прогулки: летом они все вместе собирали грибы в лесу, а зимой писатель учил школьников кататься на коньках. Дети очень любили учителя, который отдавал им все свое время. «В школе у нас было весело, занимались с охотой, - вспоминал впоследствии один из учеников Толстого, Василий Морозов. - Но еще с большей охотой, нежели мы, занимался с нами Лев Николаевич. Так усердно занимался, что нередко оставался без завтрака. Он требовал от нас чистоты, бережливости к учебным вещам. Любил, чтобы на вопрос ему отвечали правду, без задней выдумки. Порядок у нас был образцовый!».

О теплом отношении учеников к Толстому как к педагогу можно судить и по сохранившемуся до наших дней рисунку, сделанному одним из школьников. На нем ребенок изобразил, как двое ребят соревнуются в перетягивании каната, а рядом стоит учитель и поддерживает их. Рядом автор рисунка подписал: «Милый человек Лев Николаевич».